Геннадий,отец наркомана

Меня зовут Георгий. Мне 51 год. Я отец наркомана. Когда я говорю так, вижу, как меняется лицо собеседника сочувствие, сострадание, удивление, испуг. Иногда на лицах людей, не столкнувшихся с этой бедой, я читаю другие чувства: непонимание, холодность, надменность - до высокомерия, пренебрежение, и тогда это ранит меня.

Но это мое письмо я адресую к тем, чьи семьи посетила беда — болезнь их близких, любимых де- тей. Наркомания — это, прежде всего, БОЛЕЗНЬ, а не нравственное падение человека, как это склонны считать те, кого это не коснулось, или те, кто соприкоснулся с этим, но пока не нашел выхо- да или находится на ложном пути.

Сегодня моему сыну 20-й год, и я вижу, что он не употребляет наркотики длительный период времени. Для этого мне не нужно контролировать состояние его вен, зрачков, карманов, телефонные разговоры, друзей. Я не считаю месяцы и дни трез вости моего сына.

У меня просто уже третий год появилась возможность жить своей интересной, наполненной жизнью, в которой мой сын занимает достойное место.

В плане чисто бытовом. Я строитель и занимаюсь своим делом. Сын работает оператором в фирме, занимающейся переработкой продуктов. Невестка учится в медицинском колледже и домохозяйничает. Моя жена инженер одного из заводов нашего города. Есть еще старшая дочь, она биолог, и ее дочь, наша шестилетняя внучка.

Сегодня дома спокойно лежат карманные деньги. В дни рождения и праздники мы делаем друг другу подарки. Особенно приятно получать их от сына на заработанную им небольшую зарплату. Он лично участвует в формировании семейного бюджета. Иногда мы чуть-чуть ссоримся, ворчим (это больше относится ко мне), миримся. Как долго мы шли к этому.

Это сегодня. А позади 5 страшных лет употребления сыном наркотиков. Это анаша, ханка. Бесследно из домашней аптечки исчезал реладорм, снотворные. Впрочем, это его история. Это делалось скрытно. Я при этом не присутствовал, поэто му не могу подробно описывать, как он это делал и почему.

Конечно, как все, попавшие в эту ловушку: кто-то из любопытства; кто-то в надежде получить временное облег- чение от житейских невзгод; кто-то из-за неумения сказать «НЕТ» непонятному, необъяснимому воздействию окру- жающих тебя сверстников, боязни оказаться «слабаком» в глазах сверстников, хотя таковым и оказываешься, потому что неумение сказать «НЕТ» и делает тебя слабаком в действительности.

Случилось это и с моим сыном. Когда не замечать употребление сыном наркотиков стало невозможным, мы с женой начали борьбу с этим, и му- чительные пути выхода, когда «эта борьба» приносила обратный результат. Сын все больше увязал в «наркотическом болоте».

Не стану описывать «эту борьбу» в деталях, в целом это схоже с десятками, сотнями историй обезумевших от горя родителей, на глазах теряющих любимых детей. Мы уговаривали его, грозили, пугали последствиями, выслеживали, искали по подъездам, подвалам, чердакам, крышам. Закры- вали дома, клали в закрытое отделение психболь- ницы, наркологического диспансера. Он лгал, выпрашивал деньги, воровал; проспав до обеда, убе-гал, чтобы, появившись вечером, забыться при включенном телевизоре.

Тратились силы, средства, и в первый же день, когда сын оказывался на свободе, он под любым предлогом бежал к друзьям. Укол. «Система». Ге- патит. На наших глазах его трясло от «грязи».

Моя жена мужественная женщина. Когда сыну было особенно плохо, она прислушивалась к его дыханию, считала его пульс, помогала ему не умереть. У меня же не было сил видеть это. Она перенесла больше меня и до сих про находит в себе силы не ранить меня подробностями. И это правильно.

Не хочу и я ранить Вас, а хочу поделиться с Вами верой, что ВЫХОД есть, и есть путь выздоровления, путь возвращения.

И мой путь, моя семья это не образец, не идеал. Мы просто маленькая-маленькая звездочка на небосводе Божественного мироздания, которая едва не погасла и не погаснет до тех пор, по- ка будет способна отражать Свет Божественного Разума..

Я искренне желаю Вам обрести его тоже. Это возможно для каждого при единственном условии если Вы не просто нуждаетесь в этом, но еще и хотите, и не просто хотите, но и согласны совершить определенную работу над собой. Не отчаивайтесь, если не можете принять некоторых понятий и аналогий, которые я использую в этом письме к Вам.

Болезнь наших детей делает иногда наш ум закрытым, а нас безумными, и тем самым не оставляет им никакого шанса выздоравливать в семье. Иногда этим безумием или слепой вредящей любовью мы мешаем им выздоравливать, и наша такая «помощь» вредит им. Именно поэтому, если Вы хотите, чтобы Ваши сын или дочь изменили свое отношение к наркотикам и начали жить, начните с себя. Не спорьте, не анализируйте, не критикуйте. Поверьте получится. Просто начните с себя.

Два года назад, когда мой сын заканчивал курс реабилитации в НВ-центре, ко мне пришла участник и организатор групп Al-Anon в нашем городе. Мать наркомана. Умная. Любящая. Врач. И попыталась мне открыть истину о болезни сына и о моем участии и моей роли в выздоровлении сына. У нее хорошо получилось. И самым лучшим способом выразить ей благодарность пытаться сделать то же самое по отношению к другим отцам и матерям наркоманов.

Вот почему я обращаюсь к Вам, к Вашему любящему сердцу, если в нем такая же боль, страхи, сомнения, тревоги, все то, что было у меня некоторое время тому назад.

Отвечу на любой Ваш вопрос. Пусть это будет письмо, телефонный звонок мне домой или встре-ча на семейной группе Al-Anon. В нашем городе это группы «Надежда», «Путь к себе».

Закончу свое письмо к вам словами, которые мы говорим каждому пришедшему к нам на группу: «Мы, испытавшие на себе проблемы алкого- лизма и наркомании и до сих пор подверженные им, способны понять человека как немногие другие. Мы тоже были одиноки и разочарованы, но в Al-Anon мы обнаружили, что никакая ситуация не бывает абсолютно безнадежной...»